По многочисленным просьбам трудящихся нашему собственному желанию мы начинаем рассказывать о жизни и творчестве лучших игровых дизайнеров, подаривших нам множество любимых хитов. И начнём с истории успеха (и относительных неудач тоже) Тодда Говарда (Todd Howard), ответственного за все последние выпуски The Elder Scrolls и Fallout, ныне директора и исполнительного продюсера компании Bethesda Game Studios. Тем более что и повод отличный — 25 апреля великому и ужасному Говарду («Что ты сделал с Fallout, Тодд?!» — наверняка кричит кто-то прямо сейчас в монитор) исполняется 47 лет.

Шах и мат

Если смотреть на сухие факты, то биография одного из лучших разработчиков видеоигр в истории и по совместительству популярнейшего героя интернет-мемов скромна и проста. Тодд Говард родился в 1971 году в небольшом городке в штате Пенсильвания, там же окончил среднюю школу, затем перебрался в Вирджинию, где поступил в колледж по финансовой специализации, объяснив это тем, что так быстрее закончить обучение. Сразу после получения диплома Тодд устроился работать в компанию Bethesda Softworks, и, что называется, понеслась…

Однако за этими сухими фактами скрываются свои маленькие трагедии. Тодд рос типичным ботаником, хорошо учился, до одури любил шахматы (ходил даже в шахматный клуб) и видеоигры, пытался даже сам писать их и уверял всех вокруг, что призван создавать игры, которые полюбят все. Все вокруг смеялись и посылали мечтателя обратно в шахматный клуб. «Кто смеётся теперь?» — торжествующе ухмыляется Говард спустя годы.

Но это будет ещё не скоро. Свой первый компьютер, Apple II, будущему отцу TESIII: Morrowind (боже, храни его за это!) пришлось буквально вымаливать у родителей. Потом, через несколько лет, пришлось вымаливать работу у кадровиков Bethesda Softworks — Говарда взяли туда только с третьего раза.

Ради этого в конце концов ему пришлось окончить колледж и прийти в офис не с грустными глазами и уверениями, что он дома сутками играл в «бетесдовский» симулятор Wayne Gretzky Hockey, а с полноценной презентацией себя любимого, которая цифрами и фактами доказывала, что Тодд Говард будет архиполезен для компании.

В компании слегка прифи… удивились, но посмотрели на цифры, узнали об удивительном сочетании игровой эрудиции и экономического образования, и решили дать парню шанс — в 1994 году Говард официально стал сотрудником Bethesda Softworks.

Гордость за сделанное — вот что, по мнению Тодда Говарда, отличает игры от всех прочих форм самовыражения.

Право на ошибку

Известно, что первым делом новому сотруднику поручили портирование The Elder Scrolls: Arena с дискет на CD-формат, ради чего нужно было переписывать код под MS-DOS. Многие считают, что таким образом выскочку хотели поставить на место, но лично мне кажется, что Тодду дали отличный тест на стрессоустойчивость и к тому же возможность получить хороший опыт. Он это так и воспринял, подучил матчасть и быстро справился со своей задачей.

Говард наверняка мечтал, что после этого займётся какой-нибудь RPG, ведь любимыми играми его детства помимо Wayne Gretzky Hockey были Ultima III: Exodus и Wizardry, но его перевели в команду разработчиков Future Shock и SkyNET — шутеров по вселенной «Терминатора». Перевели, заметим, простым техническим специалистом.

Возможно, кого-то это и ввело бы в ступор, но не нашего героя. Поняв, что простых путей искать не стоит, он пошёл ва-банк, забросал коллектив новыми идеями, настоял на появлении в Future Shock огромных открытых локаций и свободного обзора мышью (за год до того, как эту особенность реализовали в Quake) и вскоре стал гейм-дизайнером и одним из ведущих продюсеров.

А потом случилось странное: с подачи Говарда SkyNET из обычного дополнения к Future Shock превращается в самостоятельный проект, но проваливается в продажах, и серию закрывают. Тут, казалось бы, и сказочке конец, но к тому времени руководство Bethesda Softworks уже поверило в талант молодого сотрудника и перевело его дизайнером в команду, которая как раз собиралась переработать The Elder Scrolls: Arena в новую игру.

У Тодда уже должна быть своя личная «беседка» на Аллее Славы.

Карт-бланш

Надо сказать, что Arena имела весьма относительный успех и считалась для студии проектом второстепенным. Сразу после её выхода Bethesda вообще оказалась на грани банкротства, а исправить положение как раз должен был сиквел, получивший название The Elder Scrolls II: Daggerfall. В нём авторы, включая нашего героя, решили просто-таки убить всех уникальностью. И у них это получилось — как в хорошем, так и в плохом смысле.

За два года (а Daggerfall вышла в 1996-м) они создали беспрецедентно огромный мир, который не просто перегнал масштабы «Арены» — Daggerfall до сих пор считается одной из самых «больших» игр в истории и уж точно самой густонаселённой. С другой стороны, всё это было очень сложно сбалансировать, протестировать и как следует отладить — в итоге Daggerfall обрастает кучей багов и получает второе, народное, название — Baggerfall.

Тем не менее игра, созданная на новом движке, имела коммерческий успех и продавалась намного лучше, чем Arena. Поэтому стартует работа над новыми проектами в серии, два из которых, включая самый важный, доверяют именно Тодду Говарду — в 1998 году он становится главой разработки The Elder Scrolls Adventures: Redguard и TESIII: Morrowind.

Говард частенько вспоминает про Redguard и, возможно, как-нибудь ещё вернётся к идее такой игры.

Всё или ничего!

В Redguard бывший шахматист снова решился на ход конём и сделал не RPG, а приключенческую игру на просторах Тамриэля. Это была экшен-адвенчура с видом от третьего лица и линейным сюжетом. Однако мата не вышло: Redguard, разработанная и выпущенная в том же 98-м, провалилась в продаже. Спустя много лет Говард назовёт этот проект самым большим разочарованием: «Я люблю эту игру, но мы упустили большой объём технологий, и она не нашла свою аудиторию».

Учитывая, что и другой эксперимент (правда, уже не Говарда) — An Elder Scrolls Legend: Battlespire, сосредоточенную исключительно на путешествиях по подземельям, покупали из рук вон плохо, Bethesda Softworks снова оказалась на грани банкротства. Спасение пришло в лице компании ZeniMax Media, которая выкупила студию в 1999 году и до сих пор владеет ею.

Ну а для героя нашего рассказа спасением мог стать только безоговорочный успех TESIII: Morrowind. Благо руководство студии, даже несмотря на провал Redguard, снова решило довериться Тодду. И доверие это, как вы все знаете, он окупил сторицей, да ещё и сверху насыпал.

Жить своей жизнью

В Morrowind Говард решил полностью сосредоточиться именно на ролевой составляющей и сформулировал свой главный принцип и метод как гейм-дизайнера — позволить игрокам жить другой жизнью. Сам он говорил об этом так: «Быть тем, кем я хочу, идти туда, куда я хочу, делать то, что я хочу. Игра должна приносить радость, позволяя исполнять все свои фантазии, которые могут прийти в голову».

Благодаря модам и не только в Morrowind играют до сих пор.

Именно поэтому Morrowind в 2002 году и произвела такой фурор — здесь хотелось жить, есть, спать, путешествовать, совершать подвиги и просто сидеть на крыше Балморы, любуясь закатом. Опередившая время графика, полная свобода действий в огромном, живом и скрупулёзно проработанном мире, подробнейшая ролевая система, магия, позволяющая хоть летать, хоть призывать на подмогу армию скелетов, возможность стать вампиром и обустроить свой дом — всё это позволило Morrowind завоевать более 60 наград, продаться тиражом 4 миллиона копий и стать для многих той самой первой любовью, которую, как известно, никогда не забываешь.

Интересно, что изначально главный дизайнер Кен Ролстон (Ken Rolston) хотел выпустить не менее масштабную, чем Daggerfall, игру, но после долгих обсуждений именно Говард убедил всех в том, что ставку нужно делать не на количество, а на качество. Да ещё и перенес из Redguard свой важнейший принцип — все локации, персонажи и предметы проработаны и расставлены в игровом мире «вручную».

Кроме того, Говард настоял на том, чтобы игру портировали на Xbox. Выглядел она там, конечно, хуже, чем на PC, зато продавалась влёт, собрав в итоге даже более крупную кассу, чем на компьютерах. Ну как после этого не полюбить этого замечательного человека и не добавить в Морровинд бессмертного и самого богатого торговца по имени Тодд Говард?

Обломы Обливиона

Понятно, что после этого к позициям нашего именинника в компании относились по принципу «кто ж его снимет — он же памятник!». За год до выхода Morrowind было создано игровое подразделение Bethesda Game Studios, и именно Тодд стал руководить практически всеми крупными проектами студии, а вскоре и возглавил её.

Лицевую анимацию в Oblivion принято ругать, но возможности её практически безграничны!

Работа над следующей частью «Древних свитков» началась практически сразу же, а подспорьем для разработчиков стал новый движок Gamebryo. The Elder Scrolls IV: Oblivion вышла в 2006 году и снова имела оглушительный успех: множество наград «Игра года» и огромные продажи — только за первые две недели было продано почти 2 миллиона копий.

Причины триумфа очевидны. В Oblivion появились динамическая смены погоды, возможность скакать верхом на лошадях, интересные мини-игры на взлом замков, изготовление зелий и убеждение собеседников. NPC вели себя живее, а многие квесты стали сложнее и оригинальнее. А как там было красиво!

Однако мы-то с вами прекрасно знаем, что критиковали Oblivion куда чаще, чем Morrowind (да-да, некоторые фанаты «Древних свитков» и «Морровинд» называют попсой по сравнению с предыдущими частями). В четвёртой части мир стал меньше, была упрощена ролевая система, уменьшилось количество гильдий, в которые можно вступить. Сюжет в целом выглядел примитивнее — до сих пор дрожь берёт, как вспоминаю необходимость зачищать эти надоевшие порталы в Обливион, выраставшие как прыщи на теле аллергика. Да ещё эти однообразные подземелья и богомерзкий «автолевелинг», привязавший уровень врагов к вашему.

Говард объяснял всё это желанием сделать проект, одинаково интересный и для продвинутых ветеранов серии, и для новичков. Однако желание усидеть на двух стульях, как известно, чревато…

Когда легенда дружит с легендой.

The Elder Scrolls: Fallout

Наш герой, конечно, никуда не упал. Огромные продажи и высшие награды — лучшая подушка безопасности в таких случаях. Поэтому именно он стал директором и исполнительным продюсером Fallout 3, которая вышла в 2008 году.

Игра была сделана на том же движке, что и Oblivion, со всеми вытекающими — мы получили не изометрическую RPG, а почти шутер с видом от первого лица. И в целом здесь не ощущалось той же панковской атмосферы безумия и вседозволенности, да и нелинейности толком не было — всё это появилось некоторое время спустя в Fallout: New Vegas, которую делала Obsidian Entertainment.

У фанатов «фолыча», конечно, была истерика. Многие до сих пор называют Fallout 3 дополнением к «Обливиону». Тем более что вместе с движком и опытом Bethesda в игру переехали многие фирменные болячки — однообразная зачистка примерно одинаковых подземелий, корявая анимация, куцый набор «морд лица» и так далее.

Примерно то же самое в 2015 году случилось и с Fallout 4. Там Говард, конечно, учёл прошлый опыт — выросли размеры мира, стало больше интересных мест для исследования, небанальных и нелинейных квестов. Но всё равно игра ощущалась больше как этакий спин-офф The Elder Scrolls в постапокалиптическом сеттинге, чем как продолжение двух хитов от Interplay и Black Isle Studios. К тому же многих напрягали все эти упражнения по постройке поселений и их же охране: у нас тут Fallout или симулятор крепкого хозяйственника?

Каждый декабрь все студии Bethesda собираются вместе, делятся опытом и рассказывают о том, что им удалось сделать за прошедший год.

Однако «памятник» и не думал падать. Факты говорят сами за себя: Fallout 3 продалась тиражом 12 миллионов копий, а четвёртую часть только за первый день купили 1.2 миллиона раз. Про многочисленные награды я вообще молчу.

Говард как религия

На самом деле, эта ситуация напоминает анекдот про мышек, которые плакали, кололись, но ели кактус. Игры Говарда можно и нужно критиковать, но очень сложно, практически невозможно в них не играть. И в третьей, и в четвёртой Fallout есть свои проблемы, но там также есть полная свобода в большом живом мире, где хочется жить, исследовать, обустраивать личное убежище и самому решать, взорвать атомную бомбу в поселении или не делать этого.

А этот голос Билли Холидей (Billie Holiday), льющийся из радиоприёмников над Пустошью? Что ни говорите, а «фоллаутовскую» атмосферу ретрофутуризма Bethesda всё-таки умеет транслировать, пусть и не в полном объёме. И ещё авторы очень ловко связали шутерную механику с пошаговым отстрелом различных вражеских конечностей в системе V.A.T.S.

«Я легко могу указать на недостатки каждой из наших игр, но в целом, я думаю, мы решаем больше проблем, чем создаём», — сказал как-то герой нашего рассказа, и я с ним согласен. А остальное решат авторы бесчисленных фанатских модов. И то, что во всех работах Говарда, начиная с «Морровинда», вы можете изменять и добавлять всё что угодно, — тоже заслуга Тодда.

Говард продюсировал и творчески направлял сетевой шутер Brink, но игру недооценили, хотя она получилась неплохой.

Путешествие в сказку. Реальную

В Fallout наш именинник не изменил своему главному творческому принципу и снова позволил проживать другую жизнь в другом мире. При этом он всегда говорил, что пытается сделать так, как будто этот «другой мир» — реальное место, которое могло быть в альтернативной истории.

Особенно хорошо это проявилось в The Elder Scrolls V: Skyrim, которая вышла в 2011 году и практически полностью искупила грехи Oblivion. Нам, россиянам, заснеженный Скайрим кажется живым, реальным, почти осязаемым. Поэтому в суровой северной провинции Тамриэля хотелось сражаться, участвовать в борьбе за власть, искать сокровища, выкрикивать какие-то заклинания на языке драконов и чувствовать себя избранным — короче, жить другой жизнью. И хочется до сих пор — спасибо дополнениям и, конечно, фанатским модам.

К слову, о дополнениях: в своё время именно глава Bethesda Game Studios ввёл практику так называемых Game Jam, когда всем сотрудникам даётся неделя на то, чтобы придумать что-то новое для игры.

Продажи Skyrim ещё в 2014 году превысили 20 миллионов копий.

Сейчас, конечно, у всех нас имя Тодда Говарда ассоциируетcя только с одним словосочетанием — The Elder Scrolls VI. И те, кто критикует разработчика, и те, кто безоговорочно обожает его игры, ждут её. Потому что все будут в неё играть. И плевать на какие-то там два проекта, которые Bethesda Game Studios должна выпустить до этого, — дайте нам новый Скайрим, Морровинд и Сиродил!

Но сильнее всех «Свитки» ждёт маленький сын главы Bethesda. Недавно Тодд признался, что познакомил его со Skyrim на Switch и сын оказался «одержим игрой». И с тех пор буквально замучил отца расспросами о новой части, а тот отнекивается и отмалчивается. Так вот, мы поздравляем Тодда Говарда с днём рождения, желаем ему новых творческих успехов, новых движков и идей. И чтобы во время праздничного ужина он всё-таки шепнул на ушко сыну хоть какую-то информацию о The Elder Scrolls VI. А там, глядишь, и мы узнаем что-то — дети ведь, как известно, любят болтать без умолку…