Криминальные комедии представляют собой уникальный гибрид двух противоположных жанров — напряженного криминального триллера и легкой, остроумной комедии. Эта комбинация дарит зрителям незабываемые эмоции, умело балансируя на грани серьезности и юмора. Эволюция жанра криминальных комедий в кино охватывает широкий спектр изменений и инноваций, начиная с ранних фильмов, в которых преступления преподносились с ноткой иронии, до современных произведений, где мастерски сочетаются черный юмор и запутанные детективные сюжеты.

Криминальное кино

Бандиты появились на экранах еще до того, как кино обрело звук: самой ранней из сохранившихся немых лент о гангстерах считается короткометражка «Черная рука», созданная Уоллесом МакКатченом в 1906 году. В ней члены преступной группировки выглядели весьма комично, ведь они были не профессиональными уголовниками, а скорее мелкими, наивными вымогателями, которых сразу разоблачила и взяла под стражу полиция. Тем не менее то беззаконие, что творили герои на экране, взбудоражило интерес зрителей, показав, каким пугающим, волнующим и даже дерзким может быть кинематограф и как людям откликается тема опасных персонажей, за которыми так любопытно наблюдать.

Постепенно режиссеры стали уделять больше внимания своим экранным злодеям и делать их истории романтичнее и глубже, соединяя жестокий криминал с трогательной драмой. Уже в 1912 году мир увидел бандитов-«джентльменов» в костюмах и шляпах в фильме «Мушкетеры Свиной аллеи» от легенды кинематографа Дэвида Уорка Гриффита. Сюжет картины прост: глава банды Снаппер Кид обворовал бедного музыканта, но влюбился в его девушку, из-за чего не смог угомонить муки совести. Чувства быстро взяли верх над жаждой наживы, отчего в конце герой признал собственное поражение и ушел из жизни парочки, оставляя зрителям надежду на свое становление на путь исправления.

Интересно, как между всеми этими событиями на экране промелькнули важные атрибуты гангстерского кино, без которых его сейчас сложно представить: улицы Нью-Йорка, открывающие обратную сторону города, бар, заполненный членами разных ОПГ, и сцена с перестрелкой, которой недоставало лишь звука выстрелов. Благодаря таким деталям и умению автора работать с визуалом «Мушкетеры Свиной аллеи» породили нуар, а сам Дэвид Уорк Гриффит вдохновил других кинематографистов на эксперименты с новым жанром. 

Сухой закон

16 января 1920 года в США официально вступил в силу «Сухой закон», дав старт одному из самых необычных десятилетий в истории страны. На волне полного запрета производства, продажи и транспортировки алкогольной продукции активизировались преступные группировки: бандиты начали заниматься бутлегерством, контролировать все заведения, торгующие спиртным подпольно, и орудовать на улицах городов с куда большим размахом, чем обычно. Практически ежедневно газетные хроники пополнялись новыми сообщениями об убийствах, драках и грабежах, что, конечно же, не могло не отразиться на кинолентах того времени. Многие криминальные фильмы, вышедшие в эту эпоху, основывались на реальных событиях, а прототипами их героев выступали самые настоящие мафиози, обретающие популярность наравне с кинозвездами. Им нравилось то, как Голливуд романтизирует жизнь, которую они ведут, когда самому Голливуду нравилось давать зрителю то, чего он хочет, — зрелищ.

А зрелищности в криминальных лентах умещалось с избытком. Режиссеры пользовались тем, что теперь потасовки преступников на экране можно было передать и с громким шумом выстрелов, и с ревом моторов, и с остроумными, пафосными диалогами. Экранная мафия была одета с иголочки, в перестрелках использовала исключительно самое гангстерское оружие — «Томми-ган» — и вела дела по собственным понятиям, не забывая говорить о гордости и чести. Все эти неотъемлемые части фильмов времен «Сухого закона» вместе с ночными клубами, танцовщицами и огромными пачками денег стали настоящими клише бандитского кино, которые мы узнаем сейчас целое столетие спустя. Хотя в том же 1932 году, когда вышла эталонная для данного жанра картина «Лицо со шрамом», кинематографисты не думали о вечности. Они показывали настоящее, пытаясь в яркой развлекательной форме продемонстрировать всю жестокость происходящего.

Кодекс Хейса

Бум гангстерского кино привел к тому, что зрители разглядели в бандитах людей и даже начали им сопереживать. Чтобы не допустить пропаганды разбойного образа жизни, в 1934 году американские власти сделали Кодекс Хейса неофициальным, но вполне себе действующим стандартом кинематографа. Согласно его правилам, свободно в прокат больше не выходили картины со сценами убийств, насилия, краж, а также те, что могли вызвать сочувствие к преступникам. Из-за новой реальности криминальный жанр потерпел некоторый кризис, режиссерам пришлось менять направление и делать в картинах упор не на нелегальные разборки, а на драматичное преображение уголовника обратно в добропорядочного гражданина, либо вообще смещать внимание с такого персонажа, оставляя его на втором плане.

Так бандитское кино перестало быть востребованным вплоть до послевоенных лет, когда началось его «второе пришествие» и людям снова стали интересны истории о гангстерах. И Голливуд, теперь уже вместе со всем мировым кинематографом, откликнулся на этот «запрос», подарив синефилам «Бонни и Клайда», «Крестного отца», ремейк «Лица со шрамом» и множество других глубоких и драматических картин. Именно драматических, потому что время расцвета криминальных комедий пришло только в девяностых годах прошлого столетия.

Эпоха криминальных комедий

На последнее десятилетие двадцатого века пришелся расцвет независимого, авторского кино. И, бесспорно, самым известным режиссером этой эпохи стал Квентин Тарантино. Его «Криминальное чтиво» в 1994 году изменило всю киноиндустрию, заодно дав толчок для бандитских комедий. Зрителей удивило, как Квентин сделал из клишированных образов преступников совершенно новых героев — не отбитых злодеев, не парней с тяжелой судьбой, а простых, но весьма эксцентричных людей, которые могут говорить о бургерах в перерывах между своими серьезными делами. Сцены насилия в руках мастера тоже претерпели изменения: крови и жестокости он добавил в ленту до абсурдного много. Безумие происходящего подкреплялось и другими важными деталями, например, философскими диалогами с отсылками на поп-культуру и религию. Было странно осознавать, что они так гармонично вписались в сложную, нелинейную историю о двух головорезах, доказав, что черный юмор и криминальные комедии — это поразительно идеальное сочетание.

За переосмысление гангстерского кино вскоре взялся и Гай Ричи, выпустив в 1998-м свою дебютную картину «Карты, деньги, два ствола», после которой талантливого британца все сразу начали сравнивать с Тарантино. Хотя между режиссерами существует как минимум одно главное отличие: Гай Ричи просто обожает комедийные боевики. Он знает криминальный сленг, на котором общаются английские преступники с окраин, у него самого есть опыт «работы» в маленькой ОПГ и миссия, назначенная себе же в начале карьеры — снимать экшн без бессмысленного насилия. Так Ричи поэкспериментировал с жанром, ввел новые и закрепил старые клише криминальных комедий, среди которых нашлось место пацанскому плану, любимым парням в костюмах, боссам и авторитетам, великой мести, огромному количеству оружия, денег, шуток, пародий и разговорам о жизни.

Квентин Тарантино и Гай Ричи сподвигли коллег по цеху смело и дерзко иронизировать над всеми атрибутами криминального кино, сохраняя баланс между развлечением и глубоким смыслом.

Современные тренды

За тем, как преобразились криминальные комедии в наше время, можно проследить на примере свежего кино в этом жанре.

Фильм Тома Гормикэна «Невыносимая тяжесть огромного таланта» полностью ушел в иронию. Его главный герой — Ник Кейдж, играющий самого себя, — попадает в темную историю по чистой случайности, точнее, по собственной наивности. По сюжету он переживает худшее время своей актерской карьеры, поэтому, когда ему предлагают выступить на дне рождения магната на частном острове, Ник соглашается без раздумий. Естественно, миллионер оказывается бандитом, на которого охотятся ЦРУ, и героя втягивают в опасную миссию, где он покажет всю свою неуклюжесть вместе с таким же неопытным в гангстерских делах напарником. В общем, все в духе современной постиронии.

Российский сериал «И снова здравствуйте!», третий сезон которого выходит 4 июля, тоже играет с жанром, миксуя с криминалом настоящую фантастику. Он рассказывает о бандите Борисе, решившем уйти из нелегального бизнеса в мирный кондитерский. Но уход дается ему не так просто: после выстрела в голову мужчина очнулся в морге и стал неубиваемым зомби, жаждущим мести. Там же, среди трупов, он нашел себе совсем не храброго помощника — студента-медика Артема, который может подлатать Бориса в экстренных случаях. А их у героя будет много, ведь о его воскрешении прознали бывшие коллеги, классические суровые преступники. Вот такая получилась завязка невероятно зрелищной истории гангстера с модифицированным телом и желанием вернуться к обычной жизни, полной шуток про смерть.

Оставить заказные убийства в прошлом задумал и герой Брэда Питта в фильме «Быстрее пули». Правда, он не раскаялся в содеянном и не встал на путь исправления, а всего лишь захотел перейти на мелкие кражи — они безопаснее. Первое задание Божья Коровка (очень гангстерская кличка) получил от своего боевого товарища: нужно украсть чемодан у одного из пассажиров скоростного поезда Токио — Киото и сойти на промежуточной станции. Идя на такую легкую миссию, герой даже не подозревал, что в вагоне сидят исключительно киллеры, и чтобы выйти на своей остановке, ему придется пережить череду самых эпичных, жестоких и комичных боевых сцен.

Еще один новый российский сериал «На автомате» не уступает предыдущим проектам по уровню иронии и абсурда. Причем создатели здесь явно шутят не только над героями, но и над самим криминальным кино. Это заметно и по неотесанным бандитам, которые больше всего на свете боятся своего босса, и по самому боссу, который уже не знает, чем себя удивить, и по заранее провальному пацанскому плану, с которого все начинается. Состоит он в том, что два брата, нашедшие ящик с экспериментальным оружием, идут в даркнет и выставляют находку на продажу, вообще не осознавая все риски. Один из них еще даже не окончил школу, а другой мечтает стать поэтом, наслаждаясь безработицей. Стоит ли говорить, что их затею вряд ли ждет успех?